Учение и взгляды преподобного Нила Сорского на монашескую жизнь и их интерпретация в исследованиях историков XX-XXI веков
Страницы русской истории на стыке XV-XVI веков представляются одними из наиболее трудных для понимания, в немалой степени, по причине противоречивого представления исследователями событий этого периода и характеристик связанных с ними исторических лиц. Прежде всего, это касается вопросов, связанных с ересью жидовствующих и вопросом о церковных землевладениях. Довольно распространенной в исторической литературе является критика преподобного Иосифа Волоцкого, главного обличителя и последовательного борца с ересью жидовствующих и защитника монастырского землевладения, который некоторыми историками представляется человеком костных, консервативных и даже реакционных взглядов. Как правило, ему противопоставляется личность преподобного Нила Сорского, который в противоположность преподобному Иосифу изображается человеком со взглядами куда более гуманистическими и прогрессивными.
Однако есть и другие взгляды на преподобного Нила. Они развиваются теми исследователями, которые считают его духовным отцом так называемого «нестяжательства» и «основоположником учения нестяжателей как оформленной доктрины» [3, с. 112]. Связывая, может быть, вполне справедливо, деятельность «нестяжателей» с развитием в России вольномыслия и распространением ересей и, влекомые логикой своих рассуждений, они видят преподобного Нила своеобразным «мостом», связывающим еретиков и «нестяжателей», который по их мнению, «несмотря на свое формальное неучастие в ереси и даже критику ее, занимал позицию, объективно сближающую его с еретической группировкой 70-90-х годов» [3, с. 112].
Советский историк, доктор исторических наук Наталия Александровна Казакова в своей работе «Нестяжательство и ереси», характеризуя взгляды преподобного Нила Сорского, пишет, что главным в его учении «является призыв к внутреннему духовному самоусовершенствованию иноков, к борьбе со страстными помыслами. Путь борьбы со страстями, согласно взглядам преподобного Нила, не в исполнении внешних обрядов, а в «умной молитве», внутреннем сосредоточении, молитве сердцем» [3, с. 120].
Такую интерпретацию религиозного опыта преподобного Нила, хотя дается она человеком, как видно, нерелигиозным, можно считать достаточно близкой к истине. Что же касается отношения преподобного Нила к вопросу о монастырских землевладениях, то хотя исследователь Н. А. Казакова и признает, что «прямые обличения вотчинного быта монастырей в сочинениях Нила Сорского отсутствуют», однако, по ее мнению, «признание Нилом Сорским скитов (объединение двух-трех монахов, живущих трудом своих рук) наилучшей формой организации монашества, означало de facto отрицание прав монастырей на владение вотчинами и эксплуатацию крестьянского труда» [3, с. 112].
Так же «важным для характеристики мировоззрения Нила Сорского, – продолжает исследователь Н. А. Казакова, – считают его высказывание, содержащееся в Послании к книгописцу Кирилло-Белозерского монастыря Гурию Тушину: «Писаниа много, но не вся божествена суть». Как сторонник традиционной точки зрения (!), исследователь Казакова усматривает в них не только стремление преподобного Нила «противопоставить «Божественное Писание» (Библию) остальной церковной литературе, но и доказательство критического отношения Нила к самому «Божественному Писанию» [3, с. 120]. Исследователь считает несомненным, что высказывание «Писаниа много, но не вся божествена суть» «давала возможность для самой широкой интерпретации, и в частности в духе вольномыслия» [3, с. 120]. Наконец, делает заключение Н. А. Казакова, хотя «мировоззрение Нила Сорского не выходило за рамки православия. Но некоторые особенности сближают его учение с идеологией еретиков» [3, с. 120].
Основываясь на этих рассуждениях Игорь Яковлевич Фроянов в своей книге «Драма русской истории: на путях к Опричнине», вышедшей в 2007 году, в учении преподобного Нила Сорского выделяет три принципа: «отвержение внешнего обряда и сосредоточение на индивидуальной умной молитве»; отрицание необходимости монастырского землевладения и предпочтение скита другим организациям монашеской жизни; критический взгляд на церковную литературу, освященную авторитетом отцов Церкви». «Все эти принципы, — утверждает историк, — в конкретных исторических условиях Руси конца XV – начала XVI века, охваченной «ересью жидовствующих», способствовали развитию разрушительных процессов, пагубных для только что зачинающейся Святой Руси» [3, с. 120].
Исследователь поясняет свои утверждения. «Так, критика тех или иных произведений святоотеческой литературы, открывала дверь вольномыслию, которое тогда не могло быть иным как еретическим» [3, с. 120-121]. «Отказ от внешней обрядности за счет индивидуальной внутренней молитвы, во время которой человек вступает в прямой контакт с Богом, мог влечь за собою мысль о ниспровержении церкви как «Дома молитвы», посредствующего общению православных людей с Господом» [3, с. 121]. «Покушение на земельную собственность монастырей, … замена общежительных монастырей скитами грозили перевернуть вверх дном весь церковно-монастырский уклад, сложившийся на Руси, по крайней мере, на протяжении предшествующих двух столетий. А это, несомненно, привело бы к расстройству симфонии духовной и светской власти…» [3, с. 121]. По мнению исследователя, «назревала опасная для Руси ситуация, способная перерасти в катастрофу, тем более, что Нил Сорский не только теоретизировал по части земельной собственности монастырей, но и выступил в качестве как бы практического советника на соборе 1503 года, где он… нацеливал государя на реформу монашества, объективным результатом которой «должна была явиться ликвидация монастырских вотчин», а также замена общежительных монастырей скитами» [3, с. 121].
Таким образом, преподобный Нил Сорский представляется опасным вольнодумцем, человеком еретических взглядов, с почти протестантским отношением к Священному Писанию и церковному Преданию, готовым на разрушение традиционных укладов не только монастырской, но и политической жизни Руси. Думаю, православному человеку очевидно, как далеко это от истины.
Нам кажется, что такая искаженная характеристика преподобного Нила Сорского, является, среди прочего, следствием тенденциозного толкования отдельных высказываний святого отца, взятых вне контекста; открытого игнорирования конкретного содержания его сочинений.
Поскольку ключевым пунктом, характеризующим учение и мировоззрение преподобного Нила Сорского, в представлении упомянутых исследователей, являются его взгляды на устроение монашеской жизни и, в частности, учение о нестяжании, то мы, рассмотрим, что говорит он об этом в своих сочинениях.
Во-первых, так как некоторые утверждают, что преподобный Нил Сорский явился устроителем неведомого доселе на Руси жития, то обратим внимание на житие, например, преподобного Сергия Радонежского. После того, как преподобный Сергий, решил принимать приходившую к нему братию, то жительство этой его первоначальной общины было скитское. И только Константинопольский Патриарх Филофей, писавший преподобному, благословил его устроить общежитие.
Исследователь Е. В. Романенко замечает также совпадение устава монашеской жизни преподобного Нила с уставом Евфросина Псковского, что «оба святых используют один и тот же круг агиографической литературы» и что «и в общежительном Елеазаровском монастыре, и Нило-Сорском скиту богослужение совершалось по скитскому уставу» [4, с. 26]. Таким образом, и в XIV, и в XV веках на Руси существовали монастыри, где действовал скитский устав. Одним словом, несмотря на преобладание на Руси общежительных монастырей, устав скитской жизни не был совершенным новшеством.
В прямом смысле о жизни скитской говорят два основных сочинения преподобного, а именно, «Предание преподобного отца нашего аввы Нила Сорского, о жительстве скитском», и «Устав Нила Сорского о жительстве скитском». Что же мы находим в собственных сочинениях преподобного Нила?
«Предание», написанное Преподобным, по собственным его словам, «для себя самого и для присных братий моих о Господе, которые единого со мною нрава» [1, с. 21], представляет собой поучение об общих нормах жизни в его ските. Тех, кто желает разделять с ним его житие, он убеждает «соблюдать заповеди, следовать святоотеческим преданиям, без надобности не выходить за пределы обители, быть умеренными в пище и нестяжательными, питаясь от выручки за свое рукоделие и ни в кельях, ни в церкви не допуская драгоценной утвари и украшений» [4, с. 31].
«Устав» является самым большим сочинением преподобного Нила. «Речь в нем идет главным образом о внутренней жизни подвижника»: о безмолвии, о борьбе со страстями, об умной молитве, о хранении ума и сердца. Следуя традициям христианской аскетической монашеской жизни, «цитируя, пересказывая и ссылаясь на преподобных Исаака Сирина, Симеона Нового Богослова, Григория Синаита, Иоанна Лествичника и других святых отцов-аскетов, преподобный Нил подробно повествует о развитии страсти от «прилога» до состояния, когда человек оказывается в плену «страстных помыслов». Как метод борьбы с ними преподобный Нил рекомендует отсекать начало пришедшего помысла, и непрестанно молиться, учась «иметь сердце безмолвствующе от всякого помысла» [4, с. 31]. Также следуя творениям святых отцов, преподобный Нил различает восемь основных страстей и описывает способы борьбы с ними. Условием успешной борьбы подвижник называет «отречение от всего, отчуждение себя от всякого попечения… чтобы все прочие заботы и попечения были отсечены» [1, с. 89] ради единого дела Божия. «Награда за этот труд — «неизреченная радость», когда человек уверен, что «несть ино что Небесное Царство, точию сие» [4, с. 31-32].
Так же и в посланиях своих к братии преподобный старец никого не стремится убедить в превосходстве скита над другими формами монашеской жизни. Но он то утешает и наставляет брата недавно и поневоле простившегося с миром; то отвечает на вопросы о борьбе с помыслами и о том, «как отступить от мира» и не сойти с истинного пути. Даже в совсем небольшом своем послании к неизвестному адресату, святой старец не упускает случая отметить главные, по его мнению, дела монаха: «в Писаниих Божественых поучатися, и в рукоделиих себе обучати, и безмолвие любити» [4, с. 32].
Таким образом, в своих сочинениях преподобный Нил Сорский предстает пред нами, в первую очередь, как опытный учитель безмолвия, «который, хотя и «в последняя времена бысть, однако ничим же убо онех великих мужей и древних святых богоносных отец меньше бысть» [5, с. 386]. В них не только отсутствуют обличения вотчинного быта монастырей, но не находятся и признания скита как лучшей формы монашеской жизни. Свидетельством тому является и тот факт, что в его пустыне никого не постригали, преподобный Нил требовал от приходивших, чтобы они прошли «предварительно выучку в общежительном монастыре» [5, с. 388]. Очевидно, что преподобный Нил мыслил скитское жительство как средний путь, который является как бы «промежуточным звеном между полным отшельничеством и общежительным монастырем» [4, с. 27]. Это, в свою очередь, является основанием для сомнений в том, что «Письмо о нелюбках» верно передает сказанное преподобным Нилом на Соборе 1503 года в Москве. Сомнительно, пишет исследователь Гелиан Михайлович Прохоров, «что Нил будто бы говорил при этом, чтобы «жили бы чернецы по пустыням», – никакого отрицания общежительной формы монастырей по его сочинениям и традициям его скита не заметно» [4, с. 27]. Наконец, будь преподобный Нил идейным противником общежительных монастырей, то, конечно, он не советовал бы своему ученику и сподвижнику Иннокентию Комельскому созидать общежительный монастырь.
Нельзя не сказать несколько слов и об учении о нестяжании. При вступлении в монашество новопостригаемый дает обещание даже до смерти пребывать в общем житии в нестяжании и нищете, «ничтоже себе самому стяжевая, или храня, разве яже на общую потребу» [7, с. 19-20]. Монашеский обет о нестяжательстве является выражением стремления в совершенстве исполнить евангельские заповеди «не собирать себе сокровищ на земле» (см. Мф. 6:19), и «кто желает быть истинным учеником Христовым и последовать за Господом, должен оставить все имения свои, взять крест свой и следовать за Ним» (см. Лк. 14:33; 9:23). Поэтому с древнейших времен не найдется такого святого отца, который бы не писал бы и не учил нестяжанию. «Мир стоит молитвами Святых, – и в XX веке пишет преподобный Силуан Афонский, – и монах призван молиться за весь мир. В этом его служение, и потому не обременяйте его мирскою заботою» [2, с. 440]. Какова же главная причина этого делания? Она заключается в том, что невозможно стяжать любовь ко Господу тому, кто прилепляется к земным вещам… «Душа монаха, который имеет пристрастие к деньгам, или вещам, или вообще к чему-нибудь земному, не может любить Бога, как должно, потому что ум его двоится и к Богу и к вещам, а Господь сказал, что не можем мы работать двумя господам» [2, с. 441].
Учение преподобного Нила о нестяжательстве целиком находится в русле монашеской духовной традиции. Подытожить его можно высказыванием Елены Владимировны Романенко, которая пишет, что «учение старца Нила о нестяжании носит духовный исихастский характер и совершенно не имеет той социальной окраски, которую ему обычно приписывают в исторической литературе… Суть же духовного учения Нила Сорского, которую он пытался объяснить на церковном Соборе 1503 года и в своих сочинениях, состояла в совершенно ином: он призывал монашествующих вернуться к главному своему призванию – умной молитве» [6, с. 127-128].
Все поучения преподобного Нила Сорского глубоко укоренены в Священном Писании и Священном Предании святой соборной апостольской православной Церкви. Преподобный Нил в своих сочинениях не составляет и не разрабатывает политических доктрин, поэтому тщетно искать среди его сочинений «оформленной доктрины учения нестяжателей». Преподобный действует в русле церковной монашеской традиции: его учение и труды предприняты ради защиты веры, Церкви и правильной духовной жизни ее чад. Преподобный Нил Сорский является одним из тех святых, чьими молитвами и трудами созидалась Святая Русь.
Источники и литература
1. Преподобный Нил Сорский. Творения. – Кириллов: Кирилло-Белозерский монастырь, 2008.
2. Софроний (Сахаров), схиархимандрит. Преподобный Силуан Афонский. – 4-е изд. – Свято-Троицкая Сергиева Лавра, 2018.
3. Фроянов И. Я. Драма русской истории: на путях к Опричнине / СПбГУ; отв. Ред. Ю. Г. Алексеев. – М.: Парад, 2007.
4. Прохоров Г. М. Преподобный Нил Сорский и его место в истории русской духовности // Преподобный Нил Сорский и Иннокентий Комельский. Сочинения / Изд. Подг. Г. М. Прохоров. – 2-е изд., испр. – СПб.: «Издательство Олега Абышко», 2008. – С. 5-42.
5. Повесть о Нило-Сорском ските // Преподобный Нил Сорский и Иннокентий Комельский. Сочинения / Изд. Подг. Г. М. Прохоров. – 2-е изд., испр. – СПб.: «Издательство Олега Абышко», 2008. – с. 384-398.
6. Романенко Е. В. Сочинения преподобного Нила Сорского в контексте греческой патристики // Русская патрология: Материалы академической конференции. – Сергиев Посад: Московская Православная Духовная Академия, 2009. – с. 115-128.
7. Требник монашеский. – Сб.: Библиополис, 2014.